Давным-давно, когда «Обитаемый остров» был всего лишь скромным романом Аркадия и Бориса Стругацких, а не сорокомиллионнодолларовым проектом движущихся картинок, врачи любили пошутить. Это теперь они серьёзные, как хмурая туча, потому что Лига защиты пациентов от лечения не дремлет, а только и ждет, когда же незадачливый эскулап возьмет, да и надругается над честью и достоинством этого самого пациента, с особым цинизмом использовав смертельные для психики трепетного пациента же словосочетания вроде: «Ну что же вы, батенька, так себя запустили?», «Вы бы ещё позже пришли. Причём сразу к патанатому» и «Как можно было собственноручно засунуть стакан в задницу?!» Поэтому врачи нынче не шутят, а надувают щёки, изредка улыбаются (предварительно пройдя специальный курс обучения коммуникативным технологиям и получив заверенный министерской печатью сертификат) и всё больше молчат. Вслух ничего не говорят, не заглянув предварительно в пятнадцатитомник «Пособия словарных конструкций и фразеологических оборотов, разрешенных к употреблению в беседах с пациентами. Одобрено минсоцздравом» и не позвонив своему адвокату с чужого телефона. Потому что скажешь пациенту: «Примите аспирин» А он тебе: «Какое такое примите?! Я на своих шестнадцати аршин сижу и сидеть буду. А не будете покупать мне аспирин – отключим газ в газовой камере, а вам в кабинете, наоборот, подключим!»
А тогда, когда я работала в большой многопрофильной больнице, размером с добрый уездный город, шутили, как последние дураки. И не только с пациентами, но и друг с другом. Подшучивали с особой жестокостью. Да так, что актеры театра, игравшие «про Ленина» и «про фашистов» могли лишь восхищенно присвистнуть. Или даже неодобрительно покачать головой. Такие это были нехорошие шутки.
Шутили все подряд. Особенно чувство юмора было гипертрофировано у врачей хирургических специальностей. Как своеобразная компенсаторная реакция на профессиональную вредность постоянно воздействующих на психику хирургов горя и печали окружающей пациентской среды.
И общие хирурги шутили, отбивая аутоперкуссию на вздутых ещё с бессонной ночи животах. Гастрохирурги частенько нервно смеялись, хватаясь за проекционные боли своих собственных язв. Торокальные сипло посмеивались. Оториноларингологии гнусаво хмыкали, пуская солнечные зайчики налобными зеркалами. Гулко хохотали травмотологи, забавно жужжа дрелями. Интеллигентно хихикали нейрохирурги, наигрывая частушки на пилке Джигли. Взахлеб хохотали акушеры-гинекологи, выколачивая турецкий марш ложками акушерских щипцов. Ну и урологи, конечно, любили острые и хронические приколы.
Особенно над хорошенькими девицами-интернами пороху не нюхавшими и теорию медицинскую специальную вовремя не изучавшими.
читать дальшеЖенщина-уролог она же почти как женщина-космонавт. В смысле – подготовка требуется соответствующая. И не только психологическая – ни в одной специальности не постигнешь такого разочарования в слегка преувеличенных обывательскими легендами мужских достоинствах, - а и самая что ни на есть теоретическая. То есть женщина – уролог, как и любой другой уролог должна знать, как минимум, анатомию и физиологию не только женских, но и, в отличие от акушера-гинеколога, мужских гениталий. И не только гениталий, но о высоких (точнее – вышерасположенных) материях в следующий раз. И никакой феминизм, никакая борьба за равноправие полов не отменяют необходимость знания женщиной-урологом перечисленных дисциплин.
Тем более, если она уже не студентка, а врач-интерн, закончивший высшее медицинское учебное заведение с красным дипломом. И пришедшая проходить интернатуру ни куда-нибудь, а в урологическое отделение многопрофильной больницы, полное суровых скабрезных мужиков в зеленых пижамах, белых халатах и прочих мужиков с из отовсюду торчащими катетерами и остальными мочеполовыми неприятностями.
И вот поступает один такой незащищенный лигой пациент с предварительным диагнозом, подтверждение которого требует выполнения пневмоцистографии.
Из названия всем читателям, даже далеким от медицины, как масса Солнца от массы Земли, ясно, что в таинственном этом исследовании присутствует воздух. Мы же все знаем довольно по латыне, чтоб эпигрАфы разбирать, не? А Пушкина Александра Сергеевича?... Ну и ладно.
Так вот пневмо это самое и означает воздух. Цисто – пузырь. В данном случае – мочевой. Графия – что будут мужика фотографировать рентген - аппаратом. Стационарным. Рентген – мыльницы тогда в той замшелой урологии ещё не было.
В общем, дежурный врач ценные указания интерну – девушке дал и только было собрался уже в дежурку пиво допивать и рыбу доедать, как пришла в его казалось бы взрослую и умную голову мысль совершенно идиотская. Как будто он в дежурке пиво не с рыбой употреблял, а с самой что ни на есть водкой. И говорит он прекрасной девушке – интерну:
- Сейчас, Алена Степановна, беззащитный пациент отправится в манипуляционную. Там Анечка сделает все, что надо. А после вы, Алена свет Степановна, препроводите нашего пациента в рентген – кабинет (на другом этаже), чтобы он по дороге чувствовал себя защищенным и никаких нападок не страшился.
- Хорошо, Олег Владимирович! – Бодро, демонстрируя готовность защищать пациента до последней капли донорской крови отвечает прекрасная дева.
- Только, Аленушка, полагаю вы и сами знаете, но на всякий случай я вам напомню. – Сделал многозначительную паузу этот коварный казалось бы умный человек, врач высшей квалификационной категории и так далее и тому подобное, чтобы придать значимости своим словам. Чтобы до Алены Степановны дошло, как важно в точности исполнить то, что он ей сейчас «напомнит».
- Да, Олег Владимирович? – Не выдержала не закаленная в медицинских капустниках, юная дева, всем своим существом демонстрируя бездну ответственности за жизнь, здоровье и комфорт пациента.
- Вы же понимаете, Алена Степановна, что пока этот, с позволения сказать, пациент, доберется до рентген-кабинета, весь воздух из него того… выйдет. Поэтому вы, Алена Степановна, как бы не совсем праздная сопровождающая, а ещё и почти уже хирург, должный выполнить определенную процедуру. Весь путь вы должны не только защищать пациента, но и крепко держать его какой вам будет удобно рукой за основание, простите, полового члена. Ничего не поделаешь. Вы свою специальность сами, смею надеяться, выбирали. Тут ещё и не такие цели и задачи встречаются, любезная Алена Степановна. – Трагически вздохнул этот без пяти минут кандидат наук.
- А может это?... Перевязать? – Спросила Алена Степановна, несколько раз пристально взглянув в глаза Олега Владимировича и не обнаружив там ни тени, ни грана, ни кванта смешинки.
- Ну как же перевязать, Алена Степановна?! – Искренне возмутился Олег Владимирович, - а некроз?! Вы, полагаю, слышали такое слово «некроз»? Вы, вероятно, изучали, что он, порой развивается молниеносно. Причем в большинстве своем молниеносное течение некроза обусловлено именно такой патологией, каковая предполагается у нашего беззащитного пациента! – Для пущей убедительности Олег Владимирович чуть не затопал ногами и руки его помимо воли стали нервно обшаривать карманы в поисках сигарет.
- Хорошо, хорошо!!! – Испугалась Алена Степановна. И, чуть помедлив, смущаясь спросила:
- А может вы сами отведёте его на рентген, Олег Владимирович? Мне нетрудно, но как-то неловко. Я все-таки женщина.
- Я всегда говорил Караиму, что женщинам в урологии не место. – Обреченно резюмировал этот подлец. – Ладно, отведу. Вы же женщина. – Передразнил он Алену Степановну.
- Не надо! Я сама! – Решительно произнесла Алена Степановна, метнув в гендерную шовинистическую свинью высшей квалификационной категории испепеляющий взгляд.
- Вот и отлично! Слова не девочки-припевочки, но урологического мужа, Алена Степановна! И я вам даже пока не буду говорить, каким незамысловатым образом, - тут он понизил голос, - Анечка его, пардон, «надувает».
Алена Степановна стала законченно макового света, но в этот момент Анечка крикнула из манипуляционной:
- Готово!
Девушка – интерн решительно широким шагом укладчицы шпал двинулась в сторону манипуляционной. За ней на цыпочках по балетному аккуратно ступал Олег Владимирович, стараясь не расплескать переполнявшее его ржание.
Войдя, Алена Степановна решительно выдернула из коробки вроде салфеточной, резиновую нестерильную перчатку, натянула на себя и схватила ни в чем неповинного пациента за самое что ни на есть основание полового члена. Он легонько взвыл. Анечка собралась, было, открыть рот и что-то произнести, но Олег Владимирович из-за неширокой спины Алены Степановны так усиленно делал ей пассы руками и таращил глаза, что решила на всякий случай промолчать.
- Пошли! – Сказала Алена Степановна мужику.
И они пошли. Вернее Алена пошла, а мужик засеменил, ни в силах вымолвить ни слова.
Редкие больные, бороздящие простор коридора этим чудесным поздним вечером, шарахались в разные стороны.
- Немедленно прекратите его увеличивать! – Строго прикрикнула Алена Степановна на пациента.
- Это не я. Он сам! – Сквозь сжатые зубы процедил мужик.
- В отделении лифт не работает. Идите на пассажирский! – По-отечески прокричал ей вслед Олег Владимирович и, втолкнув Анечку в манипуляционную, захлопнул за собой дверь и, наконец-то, загоготал.
Смеялся он, правда, недолго. Кто ж знал, что именно сегодня Караиму Антинохьевичу взбредет в голову посетить отделение с неурочным визитом. Олег Владимирович и в страшном сне предположить не мог, что первое, что предстанет пред светлые академические очи за разверзнутыми дверьми лифта, будет красивая девочка – интерн Алена Степановна, твердо сжимающая рукой в резиновой перчатке половой член постанывающего пациента Ивана Ивановича Иванова, слесаря-сантехника или шофера автопарка – не суть.
- Я не против любви с первого взгляда! – Сказало, наконец, светило своим фирменным густым баритоном. – Но я категорически против отношений врач - пациент в рабочее время на рабочем месте в публичной форме.
- Это не я. Она сама! – Пискнул беззащитный пациент в свою защиту.
- Я вам все объясню, Караим Антинохьевич! – Заверила его интерн, не выпуская, тем не менее, из правой руки профессиональный долг.
- Извольте! Только давайте отойдём в сторонку. – Предложил Караим.
И они отошли в сторонку – с десяток шагов к большому окну в мир, в уголке коридора. Караим шел сам, нервно оглядываясь, что было для него совсем нехарактерно, на интерна, которая вела за собой пациента таким оригинальным способом.
- Ему, Караим Антинохьевич, назначена пневмоцистография. И я веду его в рентген-кабинет.
- А почему таким… э-э-э… макаром? – Замычал никогда не терявшийся в словах Караим.
- Чтобы из него воздух не вышел! – Победоносно завершила Алена, чуть не доведя легенду отечественной урологии до апоплексии.
Надо ли говорить, что следующую лекцию об анатомии и физиологии мужской мочеполовой системы интернам читал сам Караим, периодически совсем не академически восклицая:
- Неучи!!! Моча у вас произвольно не вытекает?! А мозг через уши? А в проктологи не хотите? Там ещё интереснее! Учится, учится и ещё раз учится, дебилы! И только тогда, может быть, вы рано или поздно станете специалистами такого же высочайшего класса, как Олег Владимирович, идиот престарелый!
- Караим Антинохьевич, можно вопрос? – Смиренно подняла ручку Алена Степановна в конце лекции.
- Можно. – Сурово буркнул Караим.
- А какова методика выполнения пневмоцистографии? В смысле, каким образом мочевой пузырь заполняют воздухом?
- Все вон!!! Читать учебники!!! – Рявкнул внезапно побагровевший академик.
Интерны бросились из кабинета, сбивая друг друга в дверях.
Ещё долго помещение кафедры полнилось эхом от сатанинского хохота Караима.
Утащено с sol-tat.livejournal.com/470209.html#cutid1
-
-
13.10.2010 в 12:21-
-
17.10.2010 в 16:20-
-
18.10.2010 в 10:04-
-
18.10.2010 в 18:41Скорее у тебя широкий кругозор и эрудированность, а девушку видимо "задавил" непоколебимый авторитет медицинского светила, но я бы, как минимум, уточнила/переспросила у коллег что ли.
-
-
20.10.2010 в 03:07Просто я из разряда тех ужасных людей, на которых такие понятия как авторитет не очень распространяются и я все подвергаю сомнению. даже сомнение))))